Эмоциональное выгорание и профессиональная деформация

Эмоциональное выгорание — бич нашего времени. Истощение, отсутствие желаний, радости, функциональные расстройства, скука, чувство пустоты и бессмысленности, ощущения загнанности в клетку — все это может быть симптомом эмоционального выгорания, которое поражает людей всех профессий. Следом за эмоциональным выгоранием происходит деформация личности. В самых крайних случаях она может привести к профессиональной деградации — полной профессиональной несостоятельности специалиста и необходимости его ухода из профессии.

Впервые синдром эмоционального выгорания был описан в 1974 году американским психиатром Фройденбергером (Freudenberger) на основании его наблюдений за состоянием людей, с полной отдачей работавших в общественных организациях. Несколько месяцев активной работы на благо общества приводили к истощению, раздражительности, цинизму, перегрузке проблемами чужих людей и другим симптомам, совокупность которых Фройндерберг обозначил английскими словами staff burn-out — «выгорание персонала». Затем он назвал это «болезнью сверхуспеха».

Тема эмоционального выгорания набрала популярность после 1982 года, начиная с публикаций американского социального психолога, профессора психологии Кристины Маслач (Christina Maslach).

К. Маслач считала выгорание платой за сочувствие — психологическим, душевным переутомлением от профессионально вынужденного общения, в первую очередь тех, кто по роду службы призван «отдавать себя» другим людям, — психотерапевтов, учителей, врачей, продавцов. Она определила эмоциональное выгорание как синдром, включающий комбинацию трех симптомов, — 1) эмоционального истощения, 2) деперсонализации и 3) снижения личностной продуктивности.

Под эмоциональным истощением понимается чувство эмоциональной опустошенности, усталости, слабости, ощущение, что исчерпан лимит физических и психических ресурсов, включая состояния, именуемые в народе «белка в колесе» и «день сурка». Одна мысль о работе может вызывать нарушения сна, а впоследствии — психосоматические и невротические расстройства, включая конверсионные расстройства (парезы, параличи, парестезии и пр.), психопатологически-соматические расстройства (кардионевроз, кожный органный невроз и др.), соматоформные (например, идиопатические алгии), которые могут сопровождаться головными болями напряжения и даже повышением температуры тела.

При этом выгорание начинается постепенно — сначала появляются сверхсочувствие, сверхдушевность, сверхзаботливость (человек принуждает себя работать качественно вопреки усталости — как в «Заповеди» Р. Киплинга: «Умей принудить сердце, нервы, тело тебе служить, когда в твоей груди уже давно всё пусто, всё сгорело…»). При этом оказалось — на это обратила внимание еще К. Маслач, — что после этих периодов «особой заботы», случающихся у «выгорающих» специалистов в надежде улучшить качество своей работы, возникает ощущение несправедливости, появляются обида и гнев в ответ на неблагодарность клиентов (пациентов). Ожидания не оправдываются, копится раздражительность и со временем, что естественно, она начинает выплескиваться на клиентов и окружающих. Появляются срывы и эпизодические приступы равнодушия к клиентам, на смену которым приходит полное уплощение эмоций (они притупляются, становятся невыразительными — за исключением отрицательных).

Деперсонализация представляет собой формальное отношение к работе, обезличенное, холодное и даже негативное общение с коллегами, партнерами и клиентами (пациентами), функционирование «на автомате» (к примеру, в колл-центре, на горячей линии выгорание сотрудника можно заметить по режиму «бездушного автоответчика»), дегуманизацию (расчеловечивание людей, неуважение к ним) и избегание любых дополнительных нагрузок и задач.

Снижение личной продуктивности (или, по-другому, редукция достижений) — это ощущение собственной некомпетентности, неэффективности, неуспешности, потери контроля над ситуацией. Требования, предъявляемые к нему, кажутся человеку чрезмерными.

В 1994 году австрийский психиатр Дж. Сонек (Sonneck) добавил к этой триаде еще один симптом — витальную нестабильность, проявляющуюся, в частности, депрессией. Кроме того, он установил четкую связь между эмоциональным выгоранием и суицидальными наклонностями.

Четыре выше перечисленных симптома — все вместе — представляют собой первые признаки предсуицидального состояния, и несут в себе огромную угрозу отдельной человеческой жизни.

Также в последнее годы появились публикации об эффекте заражения синдромом эмоционального выгорания, поражающим одновременно целые коллективы.

Модель К. Маслач принята в качестве концептуальной основы многими учеными и специалистами, хотя следует отметить, что выгорание может развиваться не только у людей, работа которых плотно связана с общением с другими людьми, но и у представителей любых профессий — что подтверждается отдельными исследованиями, —  например, у чиновников, работающих преимущественно с документами, программистов, работников атомной промышленности.

В 10-й версии Международной классификации болезней (МКБ-10) описание расстройств, подобных синдрому эмоционального выгорания, приводится в рубрике Z73.0 — «Проблемы, связанные с трудностями управления собственной жизнью» (в оригинале — Burnout. State of vital exhaustion), в ней объединены понятия «выгорания» и «состояние переутомления»).

В 2019 году «выгорание» официально было признано отдельным заболеванием и включено в МКБ-11 в раздел «Проблемы, связанные с занятостью или безработицей». При этом отдельно уточняется, что диагноз ограничен только профессиональной сферой — и это несмотря на то, что есть данные о возможности развития синдрома эмоционального выгорания, например, у женщин, находящихся в отпуске по уходу за детьми, и безработных. Это объясняется все более возрастающей прагматичностью жизни, стимулированием производства и бесконечного потребления, нарастанием отчужденности от себя и дефицитом экзистенциальных смыслов. В этом смысле, нам представляется ошибочным взгляд на эмоциональное выгорание как на исключительно профессиональное явление.

Разные исследователи выделяют разные стадии развития эмоционального выгорания. Например, К. Маслач выделяет четыре стадии развития синдрома:

1. предъявление чрезмерных требований к себе (что коррелирует с начальными попытками быть сверхчутким, внимательным к другим с целью замаскировать усталость, скуку, раздражение);
2. эмоциональное и психическое истощение, когда не остается сил на сочувствие;
3. дегуманизация как способ психологической защиты;
4. отвращение к себе, к другим и ко всему прочему.

Следует отметить, что некоторые исследователи, например, российские психологи Л. Демина, И. Ральникова, считают выгорание как раз таки механизмом психической защиты, позволяющим минимизировать расход энергетических и психических ресурсов. При этом исследования Луниной Е.Г. показали, что негативные личностные изменения при выгорании — это, наоборот, нарушение защитных систем психики, ведущее к разрушению личности. Третьи исследователи проводят параллель между выгоранием и стрессом, и пытаются найти в первом три фазы, описанные Гансом Селье, четвертые считают, что эмоциональное выгорание есть посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), пятые относят его к депрессии и т.д.

Личностные особенности человека играют главную роль в развитии эмоционального выгорания, именно они во многом определяют его ожидания от работы и успешность или неуспешность его адаптации.

Люди выбирают профессию, имея от нее определенные ожидания. Например, многие будущие психологи, поступая в учебные заведения, с помощью профессиональных знаний планируют решить свои психологические проблемы. По А. Адлеру, выбор профессии — это попытка компенсировать комплекс неполноценности, сформировавшийся в детстве. По Э. Берну и С. Карпману, люди часто выбирают профессии, позволяющие им реализовывать потребности главенствующих эго-состояний и проигрывать роли «драматического треугольника».

Согласно транзактному анализу в структуре личности присутствуют три эго-состояния: 1) ребенок, который может быть естественным и адаптивным, 2) взрослый, 3) родитель — критикующий или заботливый. У людей с доминирующим во внутренней структуре личности критикующим родителем всегда присутствует адаптивный ребенок, который стремится соответствовать высоким стандартам этого самого критикующего родителя. Возникает внутренняя деструкция личности, и чаще всего этим человеком проигрывается модель взаимоотношений, описанная Карпманом. Будучи в роли спасателя и «спасая других», человек может компенсировать чувство собственной неполноценности, низкую самооценку, получая удовлетворение от своего псевдопревосходства. Выступая в роли жертвы, он получает от других подтверждение о своей несостоятельности, что стимулирует его работать еще больше и лучше.

При благоприятных обстоятельствах деструктивная структура личности может компенсироваться (но она не исчезает). В большинстве же случаев возникает замкнутый круг: критикующий родитель обесценивает все достижения человека и постоянно поднимает планку требований. Естественный ребенок при этом находится под запретом, вместе со своими функциями — творчество, жизнелюбие, открытость. Эмоции подавляются, ситуация усугубляется, ожидания от работы не оправдываются. В итоге работа со страстью — в ожидании определенных эффектов — приводит к чрезмерной потере психологической и физической энергии и разочарованию. Критикующий родитель при этом остается по-прежнему недовольным. В итоге начинает развиваться эмоциональное выгорание. В целом, чем больше ожиданий у человека от работы, тем глубже его разочарование и эмоциональное выгорание.

Другие исследователи также подтверждают эти выводы. Так, Е. Махер доказывает, что самый высокий риск развития эмоционального выгорания имеют люди, предъявляющие непомерно высокие требования к себе. С. Майер в рамках когнитивно-бихевиорального подхода рассматривает выгорание как результат целого набора неверных ожиданий — ожиданий подкрепления, ожиданий результата, ожиданий эффективности. Представители психоаналитического направления в основе эмоционального выгорания находят неразрешенный контрперенос.

Перейдем к рассмотрению отдельных личностных характеристик, способствующих развитию эмоционального выгорания.

Во-первых, негативные изменения, связанные с эмоциональным выгоранием, представляют собой результат акцентуации — усиления изначально существовавших — отдельных черт характера.

Исследования С. Иевлевой и Т. Шаталовой выявили взаимосвязь трех типов акцентуаций (по К. Леонгарду) с развитием синдрома эмоционального выгорания. Речь о педантичном типе акцентуации (ключевые характеристики: добросовестность, чрезмерная аккуратность, стремление к порядку), демонстративном (стремятся быть в центре чужого внимания) и эмотивном (склонны воспринимать чужую боль как собственную). Акцентуации усиливаются под воздействием стрессов, тем самым способствуют дезадаптации и повышают вероятность выгорания.

Многие исследователи отмечают в качестве фактора, способствующего выгоранию, экстернальный (внешний) локус контроля. Экстернальность — это склонность приписывать причины происходящего и результаты своей деятельности (и успехи, и неудачи) внешним факторам (окружающей среде, судьбе, случаю, везению, погоде и т.д.). Она приводит к снижению адаптации, так как человек не верит в то, что многое зависит от него самого.

Исследования показывают, что у людей с экстернальным локусом контроля тревога и депрессия выше, а самоуважение ниже, чем у людей с интернальным локусом контроля. Интерналы более уверены в себе, склонны к самоанализу, независимы, более последовательны и настойчивы в достижении поставленной цели. Экстерналы, напротив, более тревожны, подозрительны, менее уверены в своих возможностях, менее терпимы к другим и более конформны. Также было выяснено, что интерналы имеют более эффективно работающую когнитивную систему.

Также установлена значимая связь между показателями личностной выносливости и значениями по шкалам эмоционального выгорания. Высоковыносливые люди часто имеют низкие значения по шкале эмоционального истощения и деперсонализации и высокие по шкале редукции профессиональных достижений.

А. Пайнс исследовала взаимосвязь эмоционального выгорания с мотивацией, и установила, что если работа оценивается как незначимая, это ускоряет выгорание. К. Маслач также отмечала, что особенностью рассматриваемого синдрома является кризис смысла и ценностей. И вот здесь мы подходим к исходной, на наш взгляд, причине эмоционального выгорания — к неэкзистенциальной установке к жизни.

С точки зрения логотерапии синдром выгорания можно объяснить дефицитом, потерей экзистенциального смысла — истинного смысла, который ведет к переживанию экзистенциальной исполненности. Жизнь, которая следует кажущемуся смыслу (карьера, признание, престиж, деньги, влияние, власть, количество счастливых клиентов, лайков, подписчиков и т.п.), уводит человека в пустоту, лишает сил, истощает.

А. Лэнгле, профессор, австрийский психотерапевт, соотносит синдром эмоционального выгорания с проявлением неэкзистенциальной установки к жизни, при этом симптоматика выгорания выполняет защитную функцию — ради самых благих целей — по предотвращению дальнейшего развития неэкзистенциальной установки. По Лэнгле, выгорание начинается с отчуждения от работы — люди и вещи, с которыми взаимодействует человек, становятся средством, работа утрачивает внутреннюю ценность («радость от дела») и становится практической ценностью — «средством для достижения каких-то иных целей». Человек как бы проходит мимо жизни. Так, например, врач может использовать пациентов как источник получения благодарности, признания, денег, власти над ними (это псевдосмыслы), потеряв внутреннюю ценность самой задачи, не отдаваясь душой своему делу и тем самым опустошая себя. Как только утрачивается истинный смысл, человек ощущает экзистенциальный вакуум, характеристики которого укладываются в симптоматику эмоционального выгорания. И никакой отдых, техники релаксации, коммуникативные тренинги не заполнят зияющую пустоту смыслом.

Кроме того, когда жизнь воспринимается как бессмысленная, человек может начать еще серьезнее загружать себя работой — поднимать планку достижений, работать до изнеможения. Истощение неминуемо — как результат бегства от тревоги, связанной с непереносимостью столкновения с жизненными данностями.

Изучение эмоционального выгорания продолжается — с разных позиций, под разными углами, не затихают дискуссии, не прекращаются исследования — так как масштабы выгорания и его последствия становятся серьезной проблемой для экономик многих стран.

Литература:

1. Водопьянова Н.Е., Никифоров Г.С. Теоретические аспекты профилактики и коррекции профессионального выгорания // Вестник Санкт-Петербургского университета. — 2013. — Серия 16. — Выпуск 2. — С. 4-13.
2. Китаев-Смык Л.А. Выгорание персонала. Выгорание личности. Выгорание души // Психопедагогика в правоохранительных органах. — 2008. — № 2. — С. 41-50.
3. Ларенцова Л.И., Терехина Н.В. Феномен эмоционального выгорания: механизм формирования, симптомы и способы преодоления с точки зрения различных психологических подходов // Прикладная юридическая психология. —2009. — № 2. — С. 37-48.
4. Ленглэ А. Дотянуться до жизни… Экзистенциальный анализ депрессии. — М.: Генезис, 2018. — 128 с.
5. Малкина-Пых И.Г. Взаимосвязь профессионального выгорания и вторичного травматического стресса в структуре личности психологов // Акмеология. — 2010. — № 1. — С. 79-88.
6. Мищенко М.С. Взаимосвязь эмоционального выгорания с чертами личности психолога // Азимут научных исследований: педагогика и психология. — 2013. — №1. — С. 27-29.
7. Носатовский И.А., Т.А. Рогачева, Утенкова С.Н. Клинический подход к проблеме «синдрома эмоционального выгорания» // Социальная и клиническая психиатрия. — 2017. — Т. 27. — № 4. — С. 89-92.
8. Психиатрия: Научно-практический справочник / Под ред. академика РАН А.С. Тиганова. — М., 2016. — 608 с.

© Татьяна Пирогова ​